Всех с Рождеством!!!

[Lestatprince]

Название: Раздели со мною вечность.
Автор: Luisa Dark (Elisabeth Eight)
Бета: Тёмная Маркиза
Фэндом: Вампирские Хроники Энн Райс
Персонаж: Луи.
Рейтинг: PG-13
Жанр: Гет, Romance
Отказ от прав: Благословенный плод фантазии мадам Райс. Мы лишь восхищённо вкушаем плоды её творчества. Так что прав никаких не имеем.
Статус: Закончен. Их трёх частей и эпилога. Конец
Размещение: По доброй воле, размещаю лично.
Примечание: Действия после «Меррик». И ещё раз подчёркиваю это полнейшие гетеро. Чистейшей воды.
От Автора: Опять же не совсем фанфик в чистом виде.
Посвящение: Посвящается, тем, кого я люблю и о ком я мечтаю.


Шло время. Луи не удавалось найти подходящее убежище. Честно, он его и не искал. День ото дня возвращаясь к Анне, он радовался тому блеску в её глазах, который появлялся в них при его появлении. Они жили на удивление мирно. Просыпаясь с закатом солнца, он находил её за делами по дому или уже готовой идти на работу. Когда у неё был выходной, она читала или смотрела телевизор. В такие дни он ускользал на охоту, стараясь её не потревожить, а возвратившись сытым, садился рядом. Порой Анна ни с того ни с сего начинала читать вслух. Её голос ласкал его и вампир, прикрыв веки, проводил так всю ночь. У него и самого вновь проснулась страсть к чтению. Он с молчаливого позволения забрался в её библиотеку и изучил несколько японских авторов. Порой они даже ходили гулять вместе. По тому самому пресловутому парку. Но вампир никогда не убивал при ней. Анна же, бывало, заваливала его вопросами о вампирах, стараясь проверить прочитанное ею в книгах. Он охотно отвечал, ловко избегая рассказывать о собственной жизни. Одним словом меж ними была тихая гармония.
Случались и курьёзы, например, через неделю сосуществования Анна издалека завела разговор о том, что «это его единственная одежда». После короткой лекции на тему, что вампиру одежда нужна лишь из-за её непосредственной функции прикрывать наготу, и что бессмертные будучи мертвы не потеют, их волосы не становятся жирными и им не страшны болезни, девушка призналась, что её раздражает ни то как он одет, а то что на его водолазке так и осталась дырка от ножа того хулигана. После этого Анна бесцеремонно раздела Луи и утащила его одежду, он получил её лишь на следующий день, вечером. Все вещи были выстираны, а дырка искусно спрятана под нашивкой в виде серебристого дракончика. Красная как рак девушка целых два часа не смела смотреть на вампира. Ей казалось, что она сделала глупость, выставив себя фанатичной чистюлей. Но Луи только улыбался.
Спустя ещё какое-то время вампир стал мелькать в круглосуточных магазинах со списком продуктов в руках. Когда Анна успела подвязать его к хозяйству, он понять не успел, как не успел заметить, что сняв деньги со своего банковского счёта, о котором он не помышлял с тех пор как ушёл от своего создателя окончательно. На эти средства он разнообразил свой гардероб и стал дарить Анне подарки. Думая, что все крошечные милые, а зачастую недешёвые вещицы приобретены на так называемые кровавые деньги его ночных жертв, Анна сторонилась этих презентов. Но потом Луи намерено обронил в разговоре информацию о своём наличном счёте. Любопытство девушки вспыхнуло моментально, и как вампиру не хотелось, пришлось окунуться немного в своё прошлое. Хорошо ещё, что смертную интересовало лишь то, что он сам рассказывал ей. Он не знал, как поведёт себя, приди ей в голову выспрашивать его биографию от начала и до конца.
В один из вечеров, когда Луи собирался уходить насыщаться, а у Анны был очередной выходной, она остановила его окриком в спину.
- Задержись на секундочку Луи.
Вампир остановился и покорно стал дожидаться её из душа. Вот уже несколько дней они просыпались одновременно, и Анна поднималась с постели не раньше, чем он вылазил из-под неё. Дожидаясь её, вампир гадал, что бы она хотела ему сообщить. Будучи вежливым и честным он не старался залезать в её голову. Для него всякая вещь, будь она материальной как предмет одежды или расчёска или субъективной как мысли, фантазии и идеи были свята и неприкосновенна. Анна давно это сообразила и была ему за то безмерно признательна.
Появившись в банном халате и с полотенцем на голове, она открыла книжный шкаф и достала с полки ключ, висящий на брелке с подвеской в виде иероглифа.
- Я подумала, что тебе, наверное, неудобно всё время поджидать меня с работы, так что… – Анна вложила ключ ему в ладонь. - Так что этот ключ твой, пока ты тут обретаешься. Консьержка тебя хорошо знает, поэтому проблем с жилтовариществом у тебя не будет. Можешь не скрываться и не играть в тень. Всё равно все соседи судачат.
Луи посмотрел на ключик, новенький, будто только что из мастерской.
-Ты мне так доверяешь? – Спросил он первое, что пришло на ум.
Девушка засмеялась и уже из кухни, откуда стал разноситься аромат свежего кофе, ответила.
- А почему бы и нет. Убивать ты меня не собираешься. Судя по твоим подаркам, ты не беден, а, по-моему, даже очень состоятельный джентльмен. И клептоманией ты вроде тоже не страдаешь. А что до шумных вечеринок, которые ты мог тут устраивать. То я не заметила у тебя ни одного друга, или другого такого же существа как ты, с которым ты бы хоть изредка тут встречался. По крайней мере, не при мне.
Решив, что эта женщина в очередной раз убийственно права, он сунул ключ в карман и, не попрощавшись, ушёл. Он никогда не говорил ей «пока» или «до свиданья». Для неё это было бы намёком, ещё страшнее её задело бы невольно брошенное «прощай». Заботливо оберегая её чувства, вампир поступал так, как она того хотела. С помощью интуиции он предвосхищал её желания, с помощью денег исполнял их. Она была права, он был состоятельным существом, сколоченное несколько веков назад состояние при помощи постоянно сменяемых, но всегда безукоризненно честных и опытных юристов и дельцов, ни только сохранилось, но и обросло процентами. Так что его вновь подключенные к делу клерки, были до слёз рады, что их клиент или родственник их клиента, они уже просто не размышляли на эту тему, вновь начал тратить деньги. А Луи нравилось тратить эти бессмысленные бумажки на Анну, как раньше доставляло удовольствие выделять долю на наряды и игрушки Клодии.
Его сердце опять обрядилось в тяжёлые тучи, грустных воспоминаний. Нахмурившись собственным тяжёлым мыслям, он даже не заметил, как бабушка – консьержка встретила его появление немного лукавой, но доброй материнской улыбкой.
На улице шёл снег, первый в этом году. Надо же, а он и не заметил, как пришла зима. Раньше зимы действовали на него удручающе. Он становился ещё более мрачным, а ночные пиршества ещё более кровавыми. Но со времени встречи с Анной он снова претерпел ряд изменений и трансформаций. Чрезвычайно подверженный чужому влиянию, он мог совместить с этим исключительное ослиное упрямство в некоторых вопросах. Его пессимистичная, склонная к самоанализу натура вновь приобретала такой знакомый ему оттенок романтичности. Его жертвы умирали всё более скоро, не испытывая мучений. Он не лез в их жизни, выбирая более безликих и более грешных. Постепенно из пепла возрождалась идея о воздержании от крови. Хорошо, что она ещё не приобрела характер фанатичного следования.
Луи, привычно закинув руки за спину, разглядывал плывущие мимо лица. Парочка смертных громко ругались на перекрёстке. Девушка держалась за голову и зажимала уши, отказываясь слушать слова её возлюбленного. Тот горячился не меньше, размахивая руками и не стесняясь в выражениях. Они не замечали неодобрительные взгляды прохожих и сигналы машин, бегущих рядом. Вампир застыл перед светофором, разглядывая их. Парочка разгоралась всё больше. Девушка, закричав, отпустила любовнику пощёчину. Это его ошарашило и заткнуло. Между тем женщина, отвернувшись, рыдала в три ручья. Мужчина, сникнув и остыв, приобнял её за плечи. Она вырвалась, но неудачно. Постепенно их объятия стали взаимными и они, похоже, помирились. Тихо разговаривая, они пошли прочь, больше не смущая прохожих.
Это заставило вампира задуматься как никогда прежде.
Он вернулся как необычно поздно. Анна встретила его молча, очевидно обидевшись на его задержку. В спальне они обычно разошлись по своим позициям - он под кроватью, она на ней.
- Почему ты живёшь одна? – Спросил Луи.
- Потому что я так привыкла. Привыкла быть одна. – Ответила она бесцветно, словно давно заучила эту фразу наизусть.
- А мужчины? Ты что, никогда не любила?
Девушка сглотнула. С чего бы вампиру вздумалось подходить к такой щепетильной теме, которую они избегали так успешно.
- Мужчину... нет.
- Почему? – Вампир решил, что пора подойти к бездне до предела. Только так можно было решить, что делать дальше.
- Я не хочу размениваться по мелочам. Видишь ли, я законченная идеалистка. Для меня либо всё, либо ничего. Мой идеальный образ мужчины слишком труден для воспроизведения в реальности. Когда я была маленькой, я грезила о принце, потом о короле. Став старше я поняла, что такие мужчины, какие меня привлекают, вымерли несколько веков назад, как вид. Нет ни того благородства, ни той храбрости, что я больше всего ценю в сильном поле. Наверное, я просто слишком много читала книжек в детстве. Для меня любимый это нечто огромное, таинственное, невероятное и в тоже время послушное в определенных пределах. Я пробовала заводить отношения, но это одинаково скучно и плохо кончалось. Да и сам посуди. Я далеко не красавица и всё, чем я могу привлечь противоположный пол это своим умом, а в условиях массовой деградации мужчин это уже тоже не способ.
Тишина стала заслуженным занавесом этого монолога. Вампир повторил за ней каждое слово. Конечно, он нашёл в нём тот плохо скрытый намёк, но решил пока его не трогать.
- А ты? Ты ведь, наверное, давно живёшь. Ты любил?
Не то чтобы подобный вопрос от неё был для него неожиданным. Он знал, что если он спросит, Анна не останется в долгу. Но ответа он как – то не подготовил.
- Да, бывало. – Скользко ответил он.
- Расскажи.
Уйти не удалось. Да и от этой девушки было сложно отмахнуться.
- Если критически посмотреть, я любил лишь трижды за свою не маленькую жизнь.
Однажды, это был самый циничный и самый непредсказуемый мужчина в мире. Он был эгоистичен и брал, что хотел. Меня угораздило попасться ему на глаза.
- Он сделал тебя вампиром?
- Да. Он говорил мне, что поступил так из-за любви, но я сомневаюсь в этом как и двести лет назад.
- Значит, ты живёшь уже двести лет.
- Чуть больше даже. Я родился в те времена, когда Америка ещё была колонией. Я француз по происхождению. У нас были плантации в Луизиане, на берегу Миссисипи. Плантации сахара. Мы были цветом общества. И я бы стал самодовольным самодостаточным буржуа плантатором, если бы... Впрочем, мы не об этом. Второй раз я любил как раз в тоже время. Мой создатель, чтобы привязать меня к себе сделал ещё одного вампира. Девочку. Она была похожа на очаровательную фарфоровую куклу. Я любил её больше всего, больше себя. Я готов был умереть для неё. Но она, вполне законно возненавидела меня. И всё время, что мы прожили вместе, она играла со мной, лгала мне. Тихо ненавидела.
- За что?
- Она была обречена нами всю вечность провести в теле крошечной девочки. И это сделало её жестокой. Я ни в чём её не виню. Да и как я могу винить её.
-Что с ней стало?
- Её убили. Она попыталась уничтожить того, кто нас создал. И ей это почти удалось. Почти... Но он выжил и сделал так, чтобы её не стало. Меня бы тоже истребили, ели бы ни любовь другого могущественного вампира. Хотя там не было любви, только лишь острая необходимость в спутнике. Но это спасло мне жизнь.
- А последний, трети раз?
- Это было недавно. И она была ведьмой в прямом смысле этого слова. Она могла колдовать и вызывать духов. Иной раз я даже думаю, она меня приворожила. А впрочем, сделала она это только на свою беду. Я сделал её вампиром, и мы расстались, так как были квиты навсегда.
И снова занавес молчания. Анна трогала образы, выстроенные его голосом в его голове. Что она чувствовала. Только обиду, что он не обронил намёка на хоть какую-то взаимность к ней.
- А ты знаешь, - смело решилась она, - я любила. По-настоящему любила. Самого очаровательного и прекрасного мужчину во всём мире. И этот мужчина, в шутку ли в правду ли, проводит день у меня под кроватью. Совсем как в моих детских мечтах. Но это мужчина, как всякая мечта, остаётся холодной и суровой игрой моего разума.
Вампиру показалось, что металлические пружинки сорвались и упали на него, придавив все тяжёстью ответственности. Наверху, послышалось шуршание простыней и тихий едва заметный всхлип. Ему показалось, что он чувствует солёный вкус её слёз у себя на губах. Анна плакала там, а ему мерещилось, что за стеной. В конце концов, ему не чем стало дышать в этой ограниченном сверху пространстве. И он как всякий разумный человек, обошёл стену, которую нельзя ни перепрыгнуть, ни проломить.
Анна действительно плакала, скукожившись под одеялом. Было ли это актом слабой воли или простым женским ущемленным достоинством. Несмотря на то, что она привыкла получать отказы от нравившихся ей мужчин. Этот призрак отказа задел её больнее. Возможно потому, что общаясь со сверхъестественным существом как с родным, она возомнила о себе чуть больше, чем должна была. Вампир сел на край кровати и протянул к ней руку. Она вздрогнула, когда он коснулся её плеча.
- Уберись, пожалуйста, обратно под кровать. Я справлюсь и без чьей – либо жалости.– Голос звучал задушено из-за подушки, в которую она вжалась.
Луи прибавил силы пальцам и развернул её к себе. Струйки слёз блестели сами по себе. Он отлично видел в темноте, она нет, единственное, что было ей доступно это его невероятные глаза.
- Почему ты влюбилась в меня, в существо так не похожее на тебя? Неужели тебя не волнует, что мы настолько разные, что между нами не просто пропасть, а вселенная.
Сглотнув, Анна встала на колени, взяв его прохладное лицо в ладони.
- Я не размениваюсь на такие мелочи. Есть утверждение, что настоящее можно увидеть лишь разобрав завалы ненужного. Я никогда не думаю ни о последствиях, ни о превратностях, я просто люблю. И готова жертвовать всем, если это делает меня счастливой. Ты сделал меня счастливой. Я впервые полюбила, без обмана и притворства, не заставляя себя. Но ты прав – это невозможно.
Она опустила руки и отвернулась от него. Но он поймал её за руку и притянул к себе. Оказавшись у него на груди, Анна сжалась в комок. Она не ожидала, что он настолько твёрд и холоден. Девушка ощутимо дрожала, но отнюдь не из-за страх перед вампиром, а перед мужчиной. Догадка достала Луи прежде, чем он успел остановить движение своих губ. Анна вцепилась в его плечи, так будто он мог исчезнуть прямо сейчас. Её тело перестало дрожать, принимая обычную решительность и готовность. Вампир позволил втянуть себя на кровать. Подчиняясь выработанной интуиции соотносить собственный поступки с её желаниями, он лёг рядом с ней, держа её за руку. Анна шептала ему на ухо какую-то чушь. Он не слушал, просто целовал её пахнущую теплом и цитрусом кожу. Она стянула с него одежду, и позволила раздеть себя. Его руки знали что делать, а слух улавливал только её возгласы. Простыни сворачивались вокруг них, как лепестки цветка. Под их невесомыми лёгкими покровами они оба чувствовали себя в безопасности. Анна светилась невинностью, её руки были теплы, а губы дрожали, когда он целовал их. Это напоминало брачную ночь где-нибудь на краю неба. Где нет света, и звёзд не хватило на это кусок. И только темнота окружает, позволяя им сливаться не просто телами, но и душами. Ведь лишившись зрения, человек гораздо чувствительней и восприимчивей. А вампир и без того чуток, как зверь. Анна плакала, но теперь от счастья. Теперь она знала, что всё так, как она хотела, как должно быть. Холод стал для неё огнём. В этом мраке её любви и её наслаждений её вёл лишь блеск его глаз. И она сорвалась в бездну следом за тем, кого она любит. И умерла бы, разбившись об её шипастое дно, если бы это был сон. Но посредине падения её поймали его руки, и его губы, и эти ледяные объятья не врали. Он так же был подвержен влиянию её яда, как она подвластна его вампирским неотвратимым чарам. Цепочка удовольствия и радости, сменилась глубоким здоровым, полным удовлетворения забвением, так плавно, что она даже не заметила перехода.
До рассвета оставался час. Анна спала. Луи сидел обнаженный на краю кровати и смотрел в стену. Но даже там он видел маленькое пятнышко подсыхающей крови, зиявшей как дыра на простынях за его спиной. Он не считал себя обманутым. Анна не предупредила его, но он сам догадался об этом. И может быть, он догадался об этом пикантном пункте их отношений раньше, чем они настолько сблизились. Ещё в парке. Может именно поэтому он её и спас от тех насильников. Но теперь он представил себя загнанным в ловушку зверем. Быть может правила людской морали и стали ему несколько тесны с обретением потусторонней силы, но они не потеряли своего воздействия на его человеческую суть. Так что тиски обязанности, сжали его со всех сторон. Хотя, нет, наверное, он просто никогда раньше не встречал такую женщину как Анна.
Одевшись, он ушёл из её квартиры, тихо закрыв за собою дверь. В очередной раз полагаясь на своё мнение о том, что счастья между смертным и бессмертным не бывает, он решил, что оставить её будет лучше. Эта девушка решит, что ей всё приснилось и успокоится, как она обычно это делает. Может её душа станет забитой и запертой для дальнейших отношений, но... Луи не хотел думать об этом. Призвав равнодушие вампира, он исчез в предрассветном сумраке.
Когда Анна проснулась днём в одиночестве, она почувствовала беспокойство. Это унылое сосущее чувство напрочь лишило её эйфории прошедшей ночи. Шестой неведомое чувство подтолкнуло её заглянуть под кровать. Там было пусто. И эта зияющая пустота бросилась ей в лицо как разъяренная пума. Схватившись за голову, она выбежала из спальни и в слезах заперлась в ванной. Она била кулаками по кафелю и повторяла его имя так, будто он мог её услышать и прийти. Поставив голову под струю холодной воды, она заставила себя успокоиться. Тщательно вытерев щёки и глаза полотенцем, она глубоко вздохнула, ощущая жар на щеках.
Так должно было случиться. Разве она не предвидела, что вся эта история кончится как один из тех великолепных, но всегда расстраивавших её снов. А если это и так, надо было успокоиться и жить дальше. Анна хладнокровно вернулась в спальню, сняла бельё, на котором всё произошло, и выкинула его в мусорную корзину. Пятно крови её покоробило, но не сломило. В коей-то мере она была рада, что судьба старой девы ей не грозит, и разрешилась от этого бремени с любимым, хоть и испарившимся фантомом, мужчиной. Избавившись от этих доказательств собственной слабости, она поняла, что так делу не поможешь. Повсюду сияли и высовывались его подарки. Статуэтки, вазочки, коробочки. Духи, подвески, серьги, собрания сочинений, диски и даже мягкие игрушки, а также сникшие розы. Уничтожить это Анна не смогла, не умерев вместе с ними, она постаралась собрать в одно место, где бы они ей не попадались на глаза. И вообще она сделала генеральную уборку. Но нарочно из вредности не стала убираться под кроватью. Закончив, она встала посреди своей гостиной. Не осталось и следа пребывания вампира. Материального следа.
В её душе след был огромным. И в каждой вещи чувствовалось его присутствие. Не выдержав этого, она снова разрыдалась. Потом умывшись, собралась на работу. Пока она шла до бара, никто её не провожал. Вампир и вправду покинул её. Так повторилось и на следующий день и через день. Надежда в Анне не умирала, ни в какую не поддавалась изгнанию. И это делало её мрачной и молчаливой. Все её немногочисленные друзья заметили это и всячески поддерживали её. Но бесполезно. Анна с трудом возвращалась в свою пустую квартиру.
Однажды консьержка у входа сострадательно сказала ей, проходящей мимо.
- Ничего милочка, он вернется. Все они одинаковые, все возвращаются.
Анна грустно окинула старушку взглядом. Конечно, весь дом судачил о высоком красавце брюнете, это не было тайной. Но никто не знал и толики истины. На эту наивность невозможно было сердиться.
- Он не такой как все. – Отозвалась он.
Старушка всплеснула руками. Её глаза потеплели ещё больше. Она подалась вперед, будто увещевала опечалившегося ребёнка.
- Да нет, милая, все мужчины одинаковые. Будь он хоть сам дьявол.
Девушка вздрогнула, но не отреагировала. Старуха не могла ничего знать.
Лёжа в темноте своей вечно спрятанной от солнца спальни она вспоминала её слова. Но критический пересмотр снова лишал их силы. Он не вернётся. С чего бы ему?
Слабый шорох привлёк её внимание. У входа в комнату в проёме двери замерла фигура. В темноте неясно вырисовывался её монолитный недвижный контур. Анна вскочила на постели, её осенило. Он ушёл, забрав с собой ключ от её квартиры. Он не сказал ей «прощай». Он забрал ключ! И теперь только он мог попасть в её одинокую крепость тьмы. Словно в подтверждение до неё лучом долетел его голос.
- Слушай. – Сказал он, и Анна обратилась в слух. - У тебя никогда не будет детей. Ты будешь взрослеть, стареть, подвергаться заболеваниям, твоё лицо покроют морщины, а я буду оставаться по-прежнему молодым и неизменным, таким, как ты увидела и полюбила меня. Ты знаешь, что подарить бессмертие в моих силах, но, если, испугавшись времени, ты попросишь меня о нём, я просто убью тебя. Убью, верь мне. Ты станешь соучастницей тысячи убийств, которые я буду совершать каждую ночь. Это кровь будет и твоей тоже. Никто из твоих родственников или друзей никогда не должен узнать о том, кто я. Если ты расскажешь кому-нибудь, я уйду навсегда. Тебя устраивает перспектива такой жизни?
Анна улыбнулась.
- Да. Это лучше, чем я ожидала.
Луи прошёл внутрь и поцеловал её. Она с радостью потрепала его волосы. Вампир склонился к её уху и нежно прошептал.
- В таком случае, ты станешь частичкой моей Вечности?
Анна задохнулась от счастья и сладостного чувства победы.
- Да, мой вампир из-под кровати.
В коей-то веки Луи почувствовал себя не просто умиротворенным, но ещё и счастливым.

Эпилог.

Лестат долго смеялся. Он просто не мог удержаться. Дэвид выглядел не таким весёлым. Ему не впервой было передавать Лестату слухи, но таких вестей он еще не приносил. Наконец, белокурый вампир угомонился, утирая костяшкой пальца проступившие кровавые слёзы.
- Так что ты там говоришь, болтают про Луи? – Переспросил он.
- Говорят, что Луи живёт со смертной женщиной и мало того, он с ней обвенчан уже три года как. Она носит его фамилию и получила все права на его имущество. У неё собственный бар в Новом Орлеане и ещё несколько предприятий в других городах. – Терпеливо повторил Дэвид. Он сам себе не верил. Но видел эту женщину своими глазами. И заглянув в её мысли, он нашёл там совершенно чёткий образ Луи. Более того эта смертная его заметила. Но он исчез оттуда прежде, чем она смогла с ним заговорить.
Лестат покачивался, перекатываясь с пятки на носок. По его лицу бродила улыбка.
- Смертная женщина говоришь. Жена. А я думал, что после выхода книги, он меня не удивит. Но вот ведь. Он собирается подарить ей бессмертие?
- Я понятия не имею, Лестат. Но зная Луи, могу предположить, что нет.
Белокурый вампир замер на одном месте и его губы разошлись в усмешке. Глаза сверкнули.
- Что ж... Если этого не сделает он...
Дэвид понял, что если Луи счастлив, то ему ещё предстоит за это счастье побороться.